Неточные совпадения
Тут следует большой промежуток, то есть темное пятно или полинявшее место в картине давно минувшего, и я начинаю себя помнить уже очень больным, и не в начале болезни, которая
тянулась с лишком полтора года, не в конце ее (когда я уже оправлялся), нет, именно помню себя в такой слабости, что каждую
минуту опасались
за мою жизнь.
Опьяненные звуками, все забылись, все дышат одной грудью, живут одним чувством, искоса следя
за казаком. Когда он пел, мастерская признавала его своим владыкой; все
тянулись к нему, следя
за широкими взмахами его рук, — он разводил руками, точно собираясь лететь. Я уверен, что если бы он, вдруг прервав песню, крикнул: «Бей, ломай все!» — все, даже самые солидные мастера, в несколько
минут разнесли бы мастерскую в щепы.
Темнел впереди назначенный для ухода день и, вырастая, приближался с такой быстротой, словно оба шли друг к другу: и человек, и время, — решалась задача о пущенных навстречу поездах.
Минутами Саше казалось, что не успеет надеть фуражки — так бежит время; и те же
минуты тянулись бесконечно, растягиваясь страданиями и жутким беспокойством
за Елену Петровну.
При впрыскивании одного шприца двухпроцентного раствора почти мгновенно наступает состояние спокойствия, тотчас переходящее в восторг и блаженство. И это продолжается только одну, две
минуты. И потом все исчезает бесследно, как не было. Наступает боль, ужас, тьма. Весна гремит, черные птицы перелетают с обнаженных ветвей на ветви, а вдали лес щетиной ломаной и черной
тянется к небу, и
за ним горит, охватив четверть неба, первый весенний закат.
Но Пушных в эту
минуту, стоя уже на земле и заложив руки
за голову, сладко
тянулся, хрустя суставами, и зевал.
Прошла
минута, и церкви уж нет, а видна только равнина, далеко залитая сердитой Жижей;
за равниной
тянется черная пашня, над которой пестрят не то грачи, не то галки…
С десять
минут все стояли.
За орудиями
тянулась пустынная дорога.
Опять терялись из виду повозки и люди, опять неожиданно находились. И все, кого
за эти полгода я встречал в Маньчжурии, все были здесь. Как будто
тянулся какой-то бесконечный Невский проспект с огромно-незнакомою толпою, из которой каждую
минуту выныривали знакомые лица.
Вы послушали его четверть часа и хотите раскланяться, но он хватает вас
за рукав и просит дослушать. Он кричит, горячится, брызжет вам в лицо, тычет пальцами в ваш нос, цитирует целиком газетные передовицы, вскакивает, садится… Вы слушаете, чувствуете, как
тянутся длинные
минуты, и, из боязни уснуть, таращите глаза… От обалдения у вас начинают чесаться мозги… Баттенберг, Муткуров, Стамбулов, Англия, Египет мелкими чёртиками прыгают у вас перед глазами…